Оружейник. Книга 1. Тест на выживание - Страница 57

- Дети и старики не дойдут, просто физически не дойдут, - почти кричал архитектор. - Мы их всех потеряем после первой же сотни километров. Это убийство. Их гибель будет на нашей совести.

- Если бы идти було треба тысячу километрив, то, ясное дело, я б теж був против. - Не соглашался с ним Горобец. - Тысячу никто не осилит, ни жинкы, ни диты, ни старикы, ни мы з вами. Но тут ведь зовсим инше дело. Тут ведь триста, ну, в крайнем случае, триста пятьдесят километрив. И все, дело зроблено. А дальше... - Микола закрыл глаза, и на лице его появилась мечтательная улыбка. - Дальше у нас зьявиться шанс забути про всю цю нечисть раз и навсегда.

Слушая весь этот спор, я понял, что пропустил какую-то его очень важную часть... даже две части. Во-первых, не было понятно какая нелегкая должна нас нести к морю. Во-вторых, почему до этого самого моря вдруг оказалось не тысяча километров, а всего триста, в крайнем случае триста пятьдесят? Европа, что ли, резко усохлась? Как бы ни было любопытно, однако я все же повременил задавать вопросы. Оставалась еще надежда, что ответы можно будет узнать из дальнейшего разговора.

- Я всегда был и остаюсь противником этой авантюры, - встал на сторону Хлебникова Крайчек. - Даже триста километров нам не по силам. Вы что, забыли куда придется идти? На запад. По неизвестным территориям, в места полностью контролируемые кентаврами. Оттуда ведь никто не возвращался.

- Так уж и никто? - подал голос Одноглазый. - А я что, не в счет? Я ведь там прошел. Один прошел. Кентавров там меньше, чем здесь, это я гарантирую. Так что такому крупному отряду...

- У Звенигород можно зайти, - вдруг нашелся Горобец. - Их тоже сагитируем. Это еще с полтысячи душ.

- Во! Дело говорит хохол! - похвалил его Скуба. - Чем больше народу, тем безопаснее дорога.

- Сагитировать? - тихо произнесла из своего угла Нина. - А ведь не известно есть ли там кого агитировать.

Слова женщины словно окатили участников жарких дебатов ледяной водой. Все планы и проекты, как светлые и многообещающие, так и мрачные и пессимистичные, как бы потускнели, отошли на второй план, уступая место страшной действительности. А она, проклятая, и заключалась именно в том, что из лагеря нам не высунуться. Днем вокруг так и кишело кентаврами. Но им еще можно было противостоять, если бы только не эти электрические гиганты. Поэтому приходилось просто сидеть и ждать, как зайцы в норе. Надеяться, что монстры не придут завтра и подарят нам еще один день жизни. Ну, а что будет послезавтра?

- Если кашалоты не придут ни завтра, ни послезавтра, то этих двух дней как раз хватит, чтобы подготовиться и ночью уйти, - в наступившей тишине слова Одноглазого прозвучали как глас, послание пришедшее из потустороннего мира.

- Ночью?! - в один голос воскликнули Крайчек, Беликов и Кальцев. - Да ты в своем уме?!

- Именно ночью, - повторил лесник. - Днем вы уже пытались, и что из этого вышло?

Скуба сказал "вы", а не "мы", и это сразу резануло слух, по крайней мере, мой слух. Это что значило? То ли белорус не отождествлял себя с людьми, среди которых он теперь жил, то ли он был против попытки прорыва и сейчас еще раз об этом напомнил Крайчеку. Как бы там ни было, но мне это его "вы" очень не понравилось. Что ж, запомним, а может как-нибудь потом сделаем соответствующие выводы.

Однако, такой наблюдательностью в купе с подозрительностью похоже обладал один лишь я. А все остальные были слишком ошарашены, если не сказать напуганы, самой мыслью оказаться ночью вне освещенного периметра.

- Дело конечно рискованное, но при соответствующей подготовке должно сработать, - охладил страсти Одноглазый. - Мы тут с Миколой уже подумали...

Скуба еще не закончил, а все взгляды уже были устремлены к Горобцу.

- Ну, давай, выкладывай, - легонько подтолкнул своего приятеля инженер Ковалев, который до этого молча наблюдал за всем происходящим.

- У нас дизель-генераторив сколько? Два. - Горобец задал вопрос и сам же на него ответил. - Один головний стационарный, а другий резервный передвижной, на колесах. Розумиетэ, на колесах! А цэ значит, шо он может и на ходу работать. Я имею в виду, если его тащить потихэньку. Усякого хламу у нас на складе хватает, одних тильки велосипэдив с полсотни. Склепаем тележки, поставимо на них прожектора, зъеднаемо усе кабелями, заизолируем хорошенько, так шоб их у руках можно було нести и никого током не долбануло. А как почнэ смеркаться, ходу!

- Это Микола изложил близкую ему техническую или, вернее, электрическую сторону дела, - пошутил Одноглазый. - Я же дополню ее своими мыслями. Значит так, ночью у нас сейчас сколько длится? Часов восемь-девять, мряка, как говорится, способствует. Ну хоть здесь от нее польза. Скорость наша будет километра три в час. Это я учитываю весь скарб, оружие, технику, которые придется тащить на себе. Итак, значит, за темное время суток мы протопаем километров двадцать. Заметьте, беру с хорошим запасом, с учетом всяких там проблем и неожиданностей. - Лесник жадно затянулся самокруткой, выпустил носом дым и поспешно продолжил. - Мы тут живем не в каком-то там Техасе или Сибири, где на сто километров ни одной конуры не сыщешь. У нас здесь деревушек, поселков разных, городков густо натыкано. К утру наш табор явно до какого-нибудь из них доберется. Входим мы туда, баррикадируемся и сидим тихо аж до следующей ночи. Кентавры, даже если и засекут нас, то все равно не успеют собрать достаточно сил, чтобы прорвать оборону. А мелкие их группы мы перестреляем, это как пить дать. - Подводя итог своему плану, Скуба уверенно заметил. - Две недели и все. Триста километров позади. Дело считай сделано.